На фото:
О понимании. Когда приходят заказчики и говорят: «мы хотим модерн», они зачастую не понимают, что под модерном подразумевается все-таки либо русский модерн, либо французское ар-нуво, либо немецкий югендстиль, либо итальянское либерти, но вот точно не то, что выставлено в «Трех китах».
О русском модерне. Мой любимый стиль — русский модерн. Я бы не называла его ар-нуво, русский модерн все-таки особняком стоит в истории искусства. Я писала диссертацию о творчестве Шехтеля, это один из моих кумиров, архитектор и художник. У него можно поучиться именно созданию атмосферы внутри дома, узкого частного пространства, потому что модерн в России — это как раз переход от парадных пространств к частным. И в частных особняках Шехтеля очень ярко проявляется индивидуальность, причем, прежде всего — заказчика.
О диалоге. Дизайн вообще — это, в какой-то степени, отражение личных амбиций заказчика, в какой-то — архитектора, в какой-то — отражение умения архитектора разговаривать с заказчиком. Я не могу отказать человеку воплощать свои желания в жизни, если он захочет стул на потолок привинтить, мы его привинтим, только это надо сделать красиво. Потому что чем дольше я буду сопротивляться, тем больше он будет удаляться и не понимать происходящее.
О знаках. В особняке Рябушинского Шехтель блестяще решает задачи пространства не только декоративным и архитектурным путем, но и символическим. Здесь видны две структуры: органическая и геометрическая. Органика — это когда мы поднимаемся от одного слоя к другому. Это масса знаков, посвященных семье, уюту, богатству и так далее. Тот же орнамент — например, фриз между первым и вторым этажами — это символическое изображение клетки. Как раз в тот период произошло открытие, что все мы состоим из клеток.
На фото:
О миссии. Модерн — это стиль, который позволил дизайну интерьеров стать самостоятельной отраслью. Я бы начинала историю дизайна именно с модерна, а не с более ранних периодов, поскольку именно с ним начинает формироваться индивидуальное пространство. И мебель вырастает из стен, как продолжение этих стен, так же как лестница Шехтеля, которая вошла в анналы истории искусств. Появляется необходимость проектировать отдельные вещи, как объекты, которые будут держать интерьеры.
О профессии. Разделение на дизайнеров и декораторов случилось в 20-м веке, по большому счету раньше это было одно лицо. Сегодня на Западе сформировалось три разные профессии: дизайнер, декоратор, архитектор, я думаю, что мы к этому постепенно идем. Потому что архитектурные задачи большого масштаба я бы не взяла смелость на себя решать.
О влиянии. Все что мы сейчас имеем в архитектуре, «выросло» из модерна, потому что связано как с технологией — например, армированный бетон позволил делать изысканные формы, так и с философией, биологией. Хорошие образцы модерна — это всегда тонкий баланс между геометрией и органикой. Манерность и избыточность — это уже не совсем чистый стиль.
О сегодняшнем дне. Я считаю, что время чистых стилей закончилось на модерне, и даже ар-деко нельзя назвать таким в полной мере, потому что там есть примесь конструктивизма, большое влияние функции. Сейчас, наверное, время эклектики, потому что она позволяет создавать именно образы, а не чистый стиль. Условно, если человек хочет попасть в эпоху борокко, то он либо отказывается от телевизора в интерьере, либо решает проблему путем эклектичного сочетания, создания некого образа борокко, а не подлинного интерьера в этом стиле.
На фото:
Другие интерьеры в стиле модерн на interiorexplorer.su |
